Знакомьтесь: манат

Развитие финансового сектора Азербайджана началось фактически восемь лет назад, хотя сама независимость была приобретена раньше. Политическая и общественная стабильность позволила начать разрабатывать и внедрять механизмы и инструменты финансового рынка. Но главнейший атрибут реальной независимости – национальная валюта – существует в своем нынешнем виде с 1995 года.

Гяпики исчезли за ненадобностью

До установления на территории Северного Азербайджана власти Российской империи и введения в обращение рублей здесь имела хождение валюта Ирана: тумены и мелкие монеты – куруши. Советские рубли автоматически стали валютой и Азербайджанской ССР, и тогда же в национальном языке узаконились слова «манат», фактически обозначавшее рубль, и «гяпик», в котором можно найти фонетическое сходство с копейкой. Эти названия денежных единиц сохранились и после приобретения cтраной независимости, точнее, это имя получила национальная валюта, введенная в обращение с 15 августа 1992 г.

Сначала были выпущены бумажные купюры достоинством в 1 (что было эквивалентно 10 рублям), 10 и 250 манатов и монеты достоинством в 5, 10, 20 и 50 гяпиков. В декабре того же года были эмитированы купюры в 5 манатов, в марте следующего – в 50, 100, 500 и 1000 манатов.

В 1994 г. появились денежные знаки уже в 10 тысяч манатов, а через два года – 50-тысячные купюры. В связи с 17-кратным обесцениванием (по данным Национального банка Азербайджана) с рынка исчезли за ненадобностью сначала гяпики, а затем бумажные купюры в 1, 5 и 10 манатов.

Евро и доллар не в равном авторитете

За эти годы курс национальной валюты Азербайджана претерпел значительные изменения. В частности, среднегодовой курс, составлявший в 1994 г. 678.3 маната за один американский доллар, за год упал до 4413.9 AzM за $1. В 1995 г. в рамках программы социально-экономического развития было принято решение укрепить курс маната, однако практические результаты достигнуты не были, так как после российского дефолта в августе 1998 г. и декабрьского падения мировых цен на нефть до $9.7 за баррель от политики укрепления национальной валюты пришлось отказаться. Следствием стала проведенная Национальным банком Азербайджана 8 июля 1999 г. коррекция: за один день манат подешевел на 6.9%, до 4155 AzM за $1. С этого момента манат стал обесцениваться более чем умеренными темпами. За последние четыре с половиной года снижение курса составило более 18% и достигло уровня 4909 AzM за $1. Лишь в последнее время ситуация несколько изменилась. Так, с начала текущего года курс снизился всего на 0.3%, тогда как за весь прошлый год – на 2.4%.

Евро и доллар не имеют в республике равного авторитета. Европейская валюта за девять месяцев выросла на 12.7%, и курс ее постоянно колебался – казалось бы, прекрасная почва для валютных спекулянтов, но объемы сделок по евро и доллару на Бакинской межбанковской валютной бирже (БМВБ) были несопоставимы. Для примера, по итогам трех кварталов на бирже было продано 19 тыс. евро (средневзвешенный курс – 5450 AzM). Объемы сделок на БМВБ по доллару достигли $249.541 млн. в рамках электронной системы и $138.855 млн. – по голосовым торгам. Примечательно, что участники электронных торгов наибольшую активность проявили в июле-сентябре 2003 г., то есть в период, предшествующий президентским выборам. На биржевой площадке активность пришлась на январь, апрель и сентябрь. Что до российских рублей, то при средневзвешенном курсе в 159.27 маната за 1 рубль объемы за три квартала составили 13856 млн. рублей с пиком сделок в сентябре, августе и феврале.

Ограниченно конвертируемый

Эта ситуация кажется странной не только с точки зрения валютного спекулянта. Можно допустить, что «скачущий» евро не привлекает банки из-за высокого риска. Сделки по доллару заключаются в основном по двум причинам: пополнение Нацбанком стратегического валютного резерва страны и конвертация денег импортеров. Вопреки очевидности, последняя процедура носит неправильный характер: внешний товарооборот приходится не только и не столько на импорт из США, сколько из стран ближнего зарубежья (в том числе России), Европы, Ближнего Востока и Азии. Тем не менее, импортерам приходится оплачивать свои сделки в долларах, для чего вырученные после продажи товара манаты конвертируются снова в доллары.

Экспорт, в свою очередь, – это нефть и нефтепродукты, традиционно номинированные на мировых рынках в долларах. Отсюда и преобладание доллара в валютных операциях. К слову, вскоре после создания в 2000 г. Бакинской фондовой биржи на ней начали выставляться расчетные валютные фьючерсные контракты, номинированные в долларах. Предполагалось, что этот инструмент будет в какой-то степени хеджировать курсовые риски все тех же импортеров. Однако после нескольких сделок и нескольких месяцев этот процесс самоликвидировался. Тогда же возникло предположение, что этот инструмент с большей продуктивностью могут заменить поставочные фьючерсные контракты. БФБ проявила определенный интерес, но, похоже, время для них еще не наступило.

Из вышесказанного не следует делать вывод, что азербайджанский манат у себя на родине полностью уступает позиции доллару. Сегодня нашу валюту можно назвать ограниченно конвертируемой: она имеет хождение на всей территории Азербайджана, включая приграничные местности соседних государств (кроме, конечно, Армении).

Правда, доллару популярности тоже не занимать: после семи лет, в течение которых курс национальной валюты был очень нестабилен, к доллару привыкли. Как следствие, сегодня 82.3% общего объема вкладов и депозитов в азербайджанских банках номинированы в иностранной валюте (преимущественно в долларах), и только 17.7% привлеченных средств – манаты. Из сбережений населения 91.6% приходится на средства в иностранной валюте.

Малый объем при малой скорости

Справедливо сказано, что национальная валюта неразрывно связана с национальной экономикой. Исходя из этого и надо оценивать азербайджанский манат.

В Азербайджане базой экономической стабильности является нефтедобыча, а не промышленное производство. Для повышения уровня производства в прошлом году приняты меры к развитию частного предпринимательства, однако неравная конкурентная борьба местных производителей с импортируемыми товарами и услугами тормозит начавшийся процесс. Сильным стимулом мог бы стать капитал, инвестируемый в реальный сектор, но объем денежной массы недостаточен. Сегодня он составляет 2278.6 млрд. манатов (около $465 млн.), в том числе в наличном обращении 1781.7 млрд. манатов (примерно $363 млн.) при годовом коэффициенте оборачиваемости около 15-16. Ни такой малый объем денежной массы, ни скорость ее обращения не отвечают требованиям развивающейся экономики. Несмотря на постоянный спрос на кредитные ресурсы, цена на них, назначаемая коммерческими банками страны, ограничивает потребление частным сектором свободных денег. Основными заемщиками выступают все те же импортеры, чей бизнес не может лечь в основу стабильной экономики. Поэтому основная роль в развитии экономики в Азербайджане отводится иностранным инвестициям, уровень которых превышает $1 млрд. в год, что, в свою очередь, резко усиливает долларизацию экономики.

В достижении макроэкономической стабильности ведущая роль отводится проводимой Национальным банком денежно-кредитной политике. В разработанной им стратегии большое внимание уделяется мерам по сдерживанию инфляции на приемлемом уровне. Для этого инструменты денежно-кредитного рынка будут расширяться и внедряться в соответствии с западными стандартами, особенно в операциях на открытом рынке.

Что до денежной политики, то здесь в скором будущем следует ожидать внедрения мер по оптимизации наличного обращения, снижению уровня долларизации экономики и уменьшению небанковского денежного обращения наравне с расширением безналичных взаиморасчетов между хозяйствующими субъектами.

Два последних пункта особенно важны: вовлечение неконтролируемой массы денег в банковский оборот может стать серьезным стимулом финансирования экономики. Здесь стоит вспомнить, что, несмотря на проведенное летом прошлого года снижение учетной ставки Нацбанка с 10% до 7% годовых, объем кредитования банками реального сектора вырос очень незначительно. Само заимствование составило за девять месяцев 97.050 млрд. манатов (около $20 млн.), а поскольку срок размещения централизованных кредитов составляет 6 месяцев, в обращении на сегодняшний день находится 55.6 млрд. манатов (около $11.3 миллиона).

Если сравнивать с суммой направленных в экономику банковских кредитов (2.9 трлн. манатов, или $590 млн.), нетрудно убедиться, что 7%-ная ставка рефинансирования не влияет на кредитный рынок, в том числе и на среднюю стоимость кредитов, доходящую порой до 28-30% годовых.

Взят курс на рыночный курс

Говоря о политике Национального банка Азербайджана, следует особо отметить, что в июне этого года им была создана эконометрическая модель обменного курса маната. Ее внедрение проводится в рамках начатого в 2002 г. процесса создания и применения моделей уравновешенности инфляции и денежной базы. По своей значимости данная модель является первой в Азербайджане эконометрической аналитической системой, предоставляющей возможности для комплексного внедрения факторов, влияющих на длительную динамику курса маната.

В этой работе исследованы и отобраны наиболее пригодные к национальным условиям способы стабилизации валютного курса.

За «здоровье» национальной валюты

«Здоровье» азербайджанской национальной валюты зависит от нескольких факторов. Прежде всего, курс маната поддерживается и обеспечивается золотовалютными резервами страны, составляющими на сегодняшний день свыше $700 млн. при годовом бюджете страны в $1.2 млрд. Иными словами, у Национального банка есть все необходимые ресурсы для поддержания курса маната относительно доллара на приемлемом уровне. А приемлемым считается тот, который устанавливается путем рыночного равновесия на биржевых и внебиржевых торгах. Другие факторы можно назвать внешними, на них сам Азербайджан влиять не в состоянии. Речь идет о том, что предложение иностранной валюты на внутреннем рынке напрямую зависит от экспортной выручки хозяйствующих субъектов страны. Если учесть, что практически единственный экспортный товар – это нефть и нефтепродукты, то и уровень предложения зависит от того, сколько страна получает за экспорт нефти.

Сейчас конъюнктура такова, что недостатка в предложении на внутреннем валютном рынке нет, а если он появится, то Нацбанку достаточно провести валютную интервенцию и сбалансировать курс. Динамизм в соотношении курсов маната и доллара является принципиальным в вопросе силы и слабости монетарной политики, национальной валюты и предпосылок для макроэкономического развития. Сейчас правительство придерживается мнения, что необходимо минимизировать административное воздействие на курс, и потому Национальный банк постепенно сокращает валютные интервенции.

Здесь уместно было бы вспомнить уже упомянутую девальвацию маната на 6.9%, направленную на активизацию развития внутреннего производства. Из того, что эффект наблюдался лишь в течение двух-трех месяцев после девальвации, стало ясно, что простым понижением курса национальной валюты стимулировать внутреннее производство невозможно. В настоящее время девальвация маната на повестке дня не стоит, и можно утверждать, что азербайджанская национальная валюта в ближайшей перспективе останется достаточно стабильной. Этот прогноз дает основания говорить о необходимости проведения в скором времени деноминации маната тысячекратного масштаба, которая предположительно может начаться уже с 2005 года.

Ноябрь 2003

Елена Старостина,
г. Баку