Парниковая ловушка
Рост промышленного производства ведет к значительному ухудшению экологии. В частности, увеличиваются выбросы углекислого газа, что провоцирует потепление климата. Данную проблему некоторые экономисты предлагают решать рыночными способами, а именно – распределить между странами квоты на выбросы и торговать ими.
По Киотскому протоколу
В 1992 г. была подписана рамочная Конвенция ООН по борьбе с изменением климата (РКИК). Спустя два года после ее ратификации большинством стран мира (186 государствами) она вступила в силу. Поскольку страны-участницы не брали конкретных обязательств по параметрам ограничений, государства Евросоюза предложили ужесточить подход. И на очередной конференции участников РКИК в Киото в 1997 г. определенные ограничения были зафиксированы в специальном протоколе, который стали именовать Киотским.
Протокол подписала 121 страна, но для вступления его в силу необходимо, чтобы он был ратифицирован государствами, на долю которых приходится не менее 55% мировых выбросов парниковых газов. Подписавшие Киотский протокол страны взяли на себя oбязательства к 2012 г. сократить выбросы углекислого и других вредных газов в атмосферу в среднем на 5.2% к объемам 1990 года. В 2001 году от своих обещаний отказались США – в Вашингтоне решили, что это невозможно без опасного свертывания промышленного производства. Затем от ратификации отказалась Австралия. Евросоюз и Япония протокол ратифицировали, обязавшись сократить выбросы парниковых газов от уровня 1990 г. соответственно на 8% и 6%, и теперь ломают голову над тем, как без особого ущерба для собственной индустрии выполнить это обязательство.
Последнее слово остается за Россией, доля которой в мировых выбросах парниковых газов составляет 17%.
Выиграем или проиграем?
Глава представительства ЕС в России Ричард Райт в ратификации Киотского протокола видит для РФ ряд преимуществ. Например, содействие в борьбе с последствиями глобального потепления, получение от Европы инвестиций и энергосберегающих технологий «на миллиарды долларов»; продажа квот (в рамках Киотского протокола существует возможность продажи неиспользованных лимитов на выброс углекислоты и других газов) – тоже «на миллиарды долларов».
То, что локомотивом Киотского процесса является Евросоюз, вполне объяснимо. Причина имеет политический характер: по мере того, как бремя исключительной экологичности европейской экономики в ходе ужесточения глобальной конкуренции все сильнее сдерживало развитие Европы, росло стремление принудить ее основных конкурентов, в первую очередь США, к аналогичному увеличению затрат на экологические нужды.
Когда распад СССР и последовательная реализация интеграционных планов привели Евросоюз к прямому конкурентному столкновению с США, выяснилось, что ключевой причиной, обусловливающей более высокую себестоимость европейской продукции, являются затраты на «чистоту производства».
Связь глобального потепления с увеличением выбросов углекислого газа (и иных парниковых газов) лишь предполагается, но пока никем не доказана. Вполне возможно, что здесь имеют место циклические колебания биосферы, вызванные не усилиями человека, а объективными закономерностями. Например, по мнению некоторых экспертов, при сгорании топлива выделяется не только углекислый газ, но и разнообразные аэрозоли, которые сводят на нет «парниковое» действие этого газа. Неясно также, почему в качестве основного парникового газа рассматривается углекислый газ, а не водяной пар, вклад которого в парниковый эффект многократно больше и выбросы которого при сжигании водородного топлива значительно превосходят выбросы углекислого газа.
Как считает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин, подлинный смысл Киотского протокола – в создании нового рынка как инструмента конкуренции. Резко против ратификации Россией Киотского протокола выступил и советник президента Андрей Илларионов, обосновывая это тем, что обязательства по oграничению выбросов углекислого газа приведут к ослаблению экономического роста. Он oxарактеризовал протокол как попытку ЕС создать бюрократического монстра, который будет заниматься регулированием экономической жизни на планете путем распределения квот. Пока в правительстве взвешивают «за» и «против», российский бизнес ищет варианты выхода на рынок со своими неиспользованными квотами. С этой целью российские предприятия, в числе которых РАО «ЕЭС России» (в компании создан Энергетический углеродный фонд), ООО «Русал», «Евразхолдинг» и группа МДМ, учредили организацию Некоммерческое партнерство «Национальное углеродное соглашение». Основная его цель – создание в России механизма торговли квотами на выброс парниковых газов. Генеральный директор этой организации Степан Дударев заявил, что «у России есть огромные перспективы по торговле квотами, даже вне рамок Kиoтского соглашения».
Нас туда вряд ли пустят
После отказа США ратифицировать протокол американская администрация издала директиву, согласно которой приняла обязательства до 2012 г. сократить выбросы парниковых газов в Штатах на 18%, но базовым при этом считать не 1990 год, как в Киотском протоколе, a 2000-й. Таким образом, США сняли с себя международные обязательства. Вместо санкций к нарушителям предоставляются налоговые льготы предприятиям, успешно сокращающим выбросы. Более того, со второй половины 2003 г. работает Чикагская климатическая биржа, в торгах которой участвуют Motorola, Ford, Dupont и другие компании.
А первый национальный углеродный рынок заработал два года назад в Великобритании, где финансовый конгломерат Cantor Fitzgerald и PricewaterhouseCoopers стал продавать правительственные разрешения на выбросы. В 2005 г. ЕС планирует запустить общеевропейский рынок. До конца нынешнего года страны Евросоюза должны распределить свои квоты между 16 тыс. европейских компаний, ответственных за 40% выбросов. За каждую тонну превышения выбросов предусматривается штраф от 40 до 100 евро.
У России есть перспективы и на европейском рынке, но без ратификации протокола нас туда вряд ли пустят. Андрей Илларионов, например, утверждает, что российские компании не смогут торговать квотами на рынке Евросоюза, поскольку там существует директива, согласно которой европейские компании должны покупать квоты сначала у претендентов на вступление в ЕС, а лишь потом у всех остальных.
Идти ли на уступки?
В случае ратификации Киотского протокола Россией будет проведен независимый экологический мониторинг по международным стандартам (поскольку многим известно низкое качество официальных прогнозов развития российской экономики). Например, нет официальных прогнозов динамики развития автомобильных парков на время действия Киотского протокола (2008-2012 годы).
Доказательства экономической выгоды от участия в Киотском протоколе отсутствуют. До их получения ратификация будет представлять реальную угрозу политической и экономической безопасности России, а бизнес не будет гарантирован от принуждения к покупке квот на эмиссию парниковых газов. Нет консенсуса по научному обоснованию, экономическим и политическим последствиям ратификации Киотского протокола. Используемые сегодня гипотезы, скорее всего, обнажают суть Киотского протокола как глобального коммерческого предприятия.
Именно как к коммерческому предприятию к нему и надо относиться. Условием серьезного обсуждения его ратификации должно стать достижение однозначных и точных определений базовых понятий, установление гарантий исполнения и ответственности сторон, но главное – установление конкретных механизмов реализации предусматриваемых принципов, в первую очередь, глобального рынка квот на выбросы парниковых газов.
Как подчеркнул М. Делягин, надо помнить о том, что обещания компенсаций в виде «десятков миллиардов долларов» после ратификации являются обычными обещаниями, которые Россия слушает уже более полутора десятилетий и которые неизменно нарушаются Западом после того, как мы идем на уступки.
2004
Сергей Трофимов